Danke Papa...за то, что ты не существуешь.
Меня ещё тревожат фантомные боли, как только меня, или кого-то наподобие меня может тревожит несуществующее в действительности.
Я читала о людях страдающих от болей в ампутированных конечностях. Казалось бы источника страданий уже нет, он рассыпался прахом, сгинул в небытие, а мозгу всё мерещится будто оно ноет и пытает страданиями день ото дня. Затихает лишь затем, чтобы вновь разгореться и напомнить, чего ты лишился. В одной книге писали, что был случай, когда безногий, проснувшись поутру, спросонок, сделал несколько твёрдых шагов, и упал, лишь вспомнив, что нет у него ступни. Всё это как-то связанно с астральными телами и памятью ауры и прочей мистикой. Но дело тут не в сверхъестественном.
Оно ещё ноет. Пусть и нечему уже там болеть в зарастающей, постепенно, новыми побегами пустоте. И затаив дыхание, сижу и слушаю твой отдалённый голос в трубке, пока мама разговаривает с тобой. Упёртая женщина вытребовала номер, который я так и не осмелилась стереть и выпытывает у тебя пароль от личного кабинета. Ей бы всё скидки, да бонусы. Дозвонилась, будто ты вспомнишь какой пароль на ходу мы изобрели больше года назад. Словно нам было до этого.
Сижу и боюсь обронить хоть слово, опасаясь, что ты услышишь меня. А сама заклинаю тебя вспомнить. Смотри, ведь такой замечательный повод! Давай напиши мне в соц. сети, сопроводив письмо идиотским смайликом:"Мне звонил твоя мама," - и я кинусь строчить тебе ответ. Или переломаю себе пальцы, лишь бы не унизиться так. Но проходят часы и сутки, но ты не вспомнил или не пожелал вспомнить. Или ты отпустил таки меня. Просто сделал это по-своему.
Удивительное дело, вокруг теперь есть мужчины, не знающие тебя лично, но очень на тебя рассерженные. Они ругаются, чертыхаясь от упоминания твоего имени. Они убеждены, что ты "испортил" меня окончательно, усугубил и без того огромную проблему. Упустил прекрасный шанс выбить из витающей в облаках девушки дурь и хоть чуть-чуть привести её в чувство, заставить играть по своим правилам, подрезать крылья и подточить ногти. Но вместо этого ты опозорил их всех, всех мужчин, и загнал меня в цитадель моей, на их вкус, безумной и идиотской, философии, лишив шанса и тех, кто ещё даже не пробовал ко мне подступиться. Ведь я действительно больше никому не верю.
Все вы одинаковые, а кто-то отличный, обретается лишь там, в глубинах моего сознания. Мне больше не нужны уроки, прилежный ученик усваивает и с первого раз. "Держись от них подальше" - всегда говорила мне душа, пожалуй я чересчур часто пренебрегала её советами.
Со временем и гормоны улягутся и кровь перекипит, вновь станет в меру прохладной.
В моём мире тебе нет больше места для Вовы, а боль по тебе и от потери твоей поддержки лишь вымышленная, не реальная. И это черешневый сок, а не кровь на моих пальцах. И всё это черенки и косточки на дне чашки. Мусор, оставшийся от минутного быстротечного наслаждения. Мне нравятся монументальные, более живучие вещи.
Я собираюсь в Италию, что бы ты знал, хотя мы с тобой сейчас должны бы были собираться в Британию. Но туда, или куда-нибудь ещё, ты повезёшь другую дурочку. Обычную девочку, без тараканов.
А у меня есть лекарство, способное победить любую боль. Пусть и не сразу.
Я читала о людях страдающих от болей в ампутированных конечностях. Казалось бы источника страданий уже нет, он рассыпался прахом, сгинул в небытие, а мозгу всё мерещится будто оно ноет и пытает страданиями день ото дня. Затихает лишь затем, чтобы вновь разгореться и напомнить, чего ты лишился. В одной книге писали, что был случай, когда безногий, проснувшись поутру, спросонок, сделал несколько твёрдых шагов, и упал, лишь вспомнив, что нет у него ступни. Всё это как-то связанно с астральными телами и памятью ауры и прочей мистикой. Но дело тут не в сверхъестественном.
Оно ещё ноет. Пусть и нечему уже там болеть в зарастающей, постепенно, новыми побегами пустоте. И затаив дыхание, сижу и слушаю твой отдалённый голос в трубке, пока мама разговаривает с тобой. Упёртая женщина вытребовала номер, который я так и не осмелилась стереть и выпытывает у тебя пароль от личного кабинета. Ей бы всё скидки, да бонусы. Дозвонилась, будто ты вспомнишь какой пароль на ходу мы изобрели больше года назад. Словно нам было до этого.
Сижу и боюсь обронить хоть слово, опасаясь, что ты услышишь меня. А сама заклинаю тебя вспомнить. Смотри, ведь такой замечательный повод! Давай напиши мне в соц. сети, сопроводив письмо идиотским смайликом:"Мне звонил твоя мама," - и я кинусь строчить тебе ответ. Или переломаю себе пальцы, лишь бы не унизиться так. Но проходят часы и сутки, но ты не вспомнил или не пожелал вспомнить. Или ты отпустил таки меня. Просто сделал это по-своему.
Удивительное дело, вокруг теперь есть мужчины, не знающие тебя лично, но очень на тебя рассерженные. Они ругаются, чертыхаясь от упоминания твоего имени. Они убеждены, что ты "испортил" меня окончательно, усугубил и без того огромную проблему. Упустил прекрасный шанс выбить из витающей в облаках девушки дурь и хоть чуть-чуть привести её в чувство, заставить играть по своим правилам, подрезать крылья и подточить ногти. Но вместо этого ты опозорил их всех, всех мужчин, и загнал меня в цитадель моей, на их вкус, безумной и идиотской, философии, лишив шанса и тех, кто ещё даже не пробовал ко мне подступиться. Ведь я действительно больше никому не верю.
Все вы одинаковые, а кто-то отличный, обретается лишь там, в глубинах моего сознания. Мне больше не нужны уроки, прилежный ученик усваивает и с первого раз. "Держись от них подальше" - всегда говорила мне душа, пожалуй я чересчур часто пренебрегала её советами.
Со временем и гормоны улягутся и кровь перекипит, вновь станет в меру прохладной.
В моём мире тебе нет больше места для Вовы, а боль по тебе и от потери твоей поддержки лишь вымышленная, не реальная. И это черешневый сок, а не кровь на моих пальцах. И всё это черенки и косточки на дне чашки. Мусор, оставшийся от минутного быстротечного наслаждения. Мне нравятся монументальные, более живучие вещи.
Я собираюсь в Италию, что бы ты знал, хотя мы с тобой сейчас должны бы были собираться в Британию. Но туда, или куда-нибудь ещё, ты повезёшь другую дурочку. Обычную девочку, без тараканов.
А у меня есть лекарство, способное победить любую боль. Пусть и не сразу.
