Danke Papa...за то, что ты не существуешь.
Моя тоска ненасытна и всасывает всё, как пресловутая черная дыра...Общее состояние таково, что меня уязвляет даже самая малость - долгое отсутствие поездов в метро.
читать дальшеМеня ранит книга (об Освенциме и ГУЛАГе), что я сейчас читаю, ранит даже несмотря на то, что я поглощаю текст дозировано, в тряских маршрутках и гудящих тоннелях метрополитена, из опасения захлебнуться болью в более спокойно обстановке.
Меня угнетают бессмысленные шатания по городу вечерами. Я не вижу ни архитектуры, ни ландшафта, ничего не ощущая, шагаю по инерции, одна лишь тень усталости преследует меня. К событиям и энергичным телодвижениям нет никакого побуждения.
Меня угнетает всенарастающая волна ответственности на работе. Она уже настигла меня, она уже нависает надо мной. Я пять лет избегала её, отказываясь расти карьерно, предпочитая копошиться на уровне исполнителя. Чтобы главное платили, и не мешали мне предаваться в свободное время тому, что мне вправду нравиться. Но оно само пришло за мной, во всяком случае все складывается так. Пора, пора встать на ноги и взяться за голову. Ещё сильнее на меня давит внезапная лавина похвал, все мои руководители, настоящие и бывшие, разом меня возлюбили. Теперь я хорошая, теперь я молодец - и казалось бы, разве не к этому так рвалось моё тщеславное эго? Но мне хочется заткнуть уши, захлопнуть все ставни на окнах души. Это все ложь, слова, которым нельзя верить, стоит лишь чуть поддаться, последует крах. Я знаю как выглядят звёзды со дна канавы. Лучше находиться в трезвом уме и ни на секунду не забывать, кто ты и что ты. Твоя вина, твоя заслуга - все должно быть едино.
Меня гложет тоска по друзьям, существующим, потерянным и особенно тем, которых у меня никогда не будет. Почти все свое детство я провела среди неблагополучной шпаны или в одиночестве, (с друзьями воображаемыми) придумывая "людей, которых не было", но которые мне бы очень хотелось, чтобы были где-то. Приличные дети со мной не общались, нам было как-то не комфортно вместе. Сначала я не понимала их увлечений и образа жизни, а потом они стали для меня слишком плоскими. Я воспитывала себя для другого мира, интересного, полного культурных событий и сложных, расцвеченных философскими спорами разговоров, в тесном кругу избранных. Мир изящества, декорированный красотой внешней, дополненный красотой внутренней, был для меня сказочной мечтой, тем чего у меня никогда не было. Противопоставляя ему мир своей фантазии, порождённый непрерывным запойным чтением и писательством, в глубине дыши я страстно желала быть принятой и в реальном мире. Я училась, наблюдая, перенимала повадки, познавала то, что моему социальному классу вообще не свойственно, я выпестовала в себе Человека, "вшивого интеллигента" по-мнению моей пролетарской семьи. Они хотели чтобы я училась, но теперь они жалеют, что я не батрачу. Они хотели для меня лучшей доли, но теперь они жалеют, что я не воспроизвожу нищету и необеспеченность, абы с каким мужчиной. Я не должна была научиться мыслить иначе, я не должна хотеть увидеть мир и вкалывать ради поездок за бугор за впечатлениями. Я не должна мечтать. Вот что диктует мне мой социальный класс, но я послала классовость к чёрту, ещё в нежном возрасте. Но так и не смогла прижиться в другой среде.
Я иногда сталкиваюсь с такими людьми, читаю их дневники или просто как-то из отдаления слежу за их деятельностью и до сих пор испытываю адское смущение крестьянина пред аристократом. Хотя теория "элиты духа" и "интеллектуальной аристократии" лежат в основе моего Движения, но я все ещё пасую перед теми, кто больше знает, лучше ориентируется, дольше разрабатывает тему. И понимаю откуда произрастает сей комплекс, но мне не удаётся его осилить. Иногда я ощущаю себя круглым бездарем и дураком, хотя моя разбросанность и непоследовательность продиктована лишь манерой усваивать и перерабатывать информацию. Всегда мниться есть спец., а ты только любитель. Расслоение всегда предшествует конфликту, неизбежно. Если не напрямую, то в обход - человек входит в конфликт сам с собой.
А я ужасно, ужасно не люблю конфликты. Потому что не люблю проигрывать. Не люблю унижений. Не люблю обезьяньего шума. Ненавижу оправдываться.
Мне нужна твёрдость, хладнокровие и немного утончённой жестокости. Мне конечно часто вменяют психологический садизм и обвиняют в безразличии и прочих грехах, но это видимо все от моей наивности. Один друг сказал мне, что дети тоже бывают жестоки, и мол мои выходки схожи с попыткой малыша побить палкой оцарапавшую его кошку. Дури много, толку мало. Но мне надо отыскать где-то внутри себя эти резервы. Жизненно необходимо! Я больше не могу кормить своей энергией всякого, я больше не могу быть так щедра.
Мне нужна помощь. Мне нужен толчок. Мне кажется одна я не справлюсь. Но правильно сказал другой мой друг - помощи ждать бесполезно. Я должна со всем справиться сама.
читать дальшеМеня ранит книга (об Освенциме и ГУЛАГе), что я сейчас читаю, ранит даже несмотря на то, что я поглощаю текст дозировано, в тряских маршрутках и гудящих тоннелях метрополитена, из опасения захлебнуться болью в более спокойно обстановке.
Меня угнетают бессмысленные шатания по городу вечерами. Я не вижу ни архитектуры, ни ландшафта, ничего не ощущая, шагаю по инерции, одна лишь тень усталости преследует меня. К событиям и энергичным телодвижениям нет никакого побуждения.
Меня угнетает всенарастающая волна ответственности на работе. Она уже настигла меня, она уже нависает надо мной. Я пять лет избегала её, отказываясь расти карьерно, предпочитая копошиться на уровне исполнителя. Чтобы главное платили, и не мешали мне предаваться в свободное время тому, что мне вправду нравиться. Но оно само пришло за мной, во всяком случае все складывается так. Пора, пора встать на ноги и взяться за голову. Ещё сильнее на меня давит внезапная лавина похвал, все мои руководители, настоящие и бывшие, разом меня возлюбили. Теперь я хорошая, теперь я молодец - и казалось бы, разве не к этому так рвалось моё тщеславное эго? Но мне хочется заткнуть уши, захлопнуть все ставни на окнах души. Это все ложь, слова, которым нельзя верить, стоит лишь чуть поддаться, последует крах. Я знаю как выглядят звёзды со дна канавы. Лучше находиться в трезвом уме и ни на секунду не забывать, кто ты и что ты. Твоя вина, твоя заслуга - все должно быть едино.
Меня гложет тоска по друзьям, существующим, потерянным и особенно тем, которых у меня никогда не будет. Почти все свое детство я провела среди неблагополучной шпаны или в одиночестве, (с друзьями воображаемыми) придумывая "людей, которых не было", но которые мне бы очень хотелось, чтобы были где-то. Приличные дети со мной не общались, нам было как-то не комфортно вместе. Сначала я не понимала их увлечений и образа жизни, а потом они стали для меня слишком плоскими. Я воспитывала себя для другого мира, интересного, полного культурных событий и сложных, расцвеченных философскими спорами разговоров, в тесном кругу избранных. Мир изящества, декорированный красотой внешней, дополненный красотой внутренней, был для меня сказочной мечтой, тем чего у меня никогда не было. Противопоставляя ему мир своей фантазии, порождённый непрерывным запойным чтением и писательством, в глубине дыши я страстно желала быть принятой и в реальном мире. Я училась, наблюдая, перенимала повадки, познавала то, что моему социальному классу вообще не свойственно, я выпестовала в себе Человека, "вшивого интеллигента" по-мнению моей пролетарской семьи. Они хотели чтобы я училась, но теперь они жалеют, что я не батрачу. Они хотели для меня лучшей доли, но теперь они жалеют, что я не воспроизвожу нищету и необеспеченность, абы с каким мужчиной. Я не должна была научиться мыслить иначе, я не должна хотеть увидеть мир и вкалывать ради поездок за бугор за впечатлениями. Я не должна мечтать. Вот что диктует мне мой социальный класс, но я послала классовость к чёрту, ещё в нежном возрасте. Но так и не смогла прижиться в другой среде.
Я иногда сталкиваюсь с такими людьми, читаю их дневники или просто как-то из отдаления слежу за их деятельностью и до сих пор испытываю адское смущение крестьянина пред аристократом. Хотя теория "элиты духа" и "интеллектуальной аристократии" лежат в основе моего Движения, но я все ещё пасую перед теми, кто больше знает, лучше ориентируется, дольше разрабатывает тему. И понимаю откуда произрастает сей комплекс, но мне не удаётся его осилить. Иногда я ощущаю себя круглым бездарем и дураком, хотя моя разбросанность и непоследовательность продиктована лишь манерой усваивать и перерабатывать информацию. Всегда мниться есть спец., а ты только любитель. Расслоение всегда предшествует конфликту, неизбежно. Если не напрямую, то в обход - человек входит в конфликт сам с собой.
А я ужасно, ужасно не люблю конфликты. Потому что не люблю проигрывать. Не люблю унижений. Не люблю обезьяньего шума. Ненавижу оправдываться.
Мне нужна твёрдость, хладнокровие и немного утончённой жестокости. Мне конечно часто вменяют психологический садизм и обвиняют в безразличии и прочих грехах, но это видимо все от моей наивности. Один друг сказал мне, что дети тоже бывают жестоки, и мол мои выходки схожи с попыткой малыша побить палкой оцарапавшую его кошку. Дури много, толку мало. Но мне надо отыскать где-то внутри себя эти резервы. Жизненно необходимо! Я больше не могу кормить своей энергией всякого, я больше не могу быть так щедра.
Мне нужна помощь. Мне нужен толчок. Мне кажется одна я не справлюсь. Но правильно сказал другой мой друг - помощи ждать бесполезно. Я должна со всем справиться сама.