Гость, которого привел Шеф, сказал:

"Вы не думали, что это побочный эффект не вылеченного до конца "синдрома маленького человека"? Я о том самом ничтожестве, что ютиться в тёмном замусоренном уголке каждого из нас и несмотря на свою ничтожность может поглотить нас без остатка. Мы с ним боремся, то есть многие борются, сознательно или нет. Но хитрость этого существа в том, что победа над ним всегда выглядит полной, но почти никогда таковой не является. Очень опасный и тонки момент.
Выдворяя его из прочь, Вы прибегали, должно быть, к различным средствам. Самовнушение, саморазвитие, использовали богатство великих умов - щедрые дары опыта человечества. Возможно у Вас и зеркало было? Я прав? Конечно, у Вас было зеркало, большое красивое зеркало. И Вы заставляли "маленького человека", то есть себя, смотреться в него, преодолевая стыд и отвращение. Сначала Вы привыкали к собственной ничтожности. Потом, когда смирились, стали искать способы от неё избавиться. Но избавиться, изжить, куда сложнее, чем приукрасить. Вы научились драпировать одеждами "маленького человека", поставили его на каблук, для придания высоты росту, надели лавровый венок, для солидности. И вот в отражении уже ни такой уж "Башмачкин", ни "дрожащая тварь", а некто достойный гораздо большего, чем канава и звезды плевки на вытертом бархатном небосводе.
О нет, я ни в коей мере, не считаю будто не было достигнуто серьёзных изменений. Без настоящих реальных подвижек, не спасёт никакой маскарад. Но может быть, мы можем и должны, предположить в какой-то момент декоративных ухищрений стало больше, чем подлиных стараний. Они стали преобладать и оттеснили "пот, боль и кровь" в силу своей более благоприятной природы. И вот уже размеры зеркала сбивают Вас с толку. Ведь оно огромное и мы в нем кажемся себе большими, но на самом деле мы все ещё не совсем великие."

"А что такое настоящие величие?" - Спросила я в ответ.
Мы слушали Шуберта, струнный квинтет, тот самый с "рвущим сердце адажио". Инструменты вздыхали совсем как живые.

"Ну как Вам сказать," - улыбнулся Гость глядя на огонь в камине, - "кто бы мог выступить подходящим примером? Кто побеждает, даже проигрывая? Кто выживает, даже умерев? Кто превозносит, даже унижая? Кто сияет, даже будучи тьмою? Кто остаётся непорочным, даже будучи розданным миллионам по куску?"

Действительно, кто?

"Это трудный философский вопрос." - Вступил Шеф.
Гость согласно кивнул ему, приподняв бокал.
"А насчет зеркала Вы подумайте. Может пора разбить его и начать делать зарубке на каком-нибудь дереве?".