Danke Papa...за то, что ты не существуешь.
Это омут, но с Богом, как говориться.)))
Название: Тройной Шерлок.
Автор: БеТТи Бр@во
Бета: Eldija
Фандом: Sherlock BBC
Категория: пока джен, посмотрим по развитию событий ?слэш? всегда возможен.
Жанр: немного того, немного этого: будет ангст, драматические события, загадочное преступление, выяснение отношений и т.д. и т.п.
Пейринг / Герои ШХ, ДУ, МХ, инспектор, миссис Хадсон, Молли Хупер, и все, кого затянет в воронку.
Рейтинг: предварительный G
Статус: в работе
Дисклеймер: Искусство должно быть свободным и бедным. Я, по-прежнему, бедный и свободный.
Размещение: По доброй воле, размещаю лично. Копировать с сохранением авторства. Желательно оповестить куда изымается.)
Саммари: На Бейкер-стрит объявилось два маленьких мальчика - близнецы Сирил и Вивиан. Их мама Молли Хупер, а Шерлок их отец. Как? Почему? Зачем? Где? И самый главный вопрос: Что дальше?
Предупреждения: куча ОС, авторское виденье, вкупе с амбициями и убегающий за горизонт сюжет.
Критика: Автор всё про себя знает, и давно смирился с криворукостью и косноязычием своим. Хотите, бейте, хотите, нет, но только не по лицу! XD
Комментарии автора: все говорят о Хэммише, но я не вижу этого образа. Зато я люблю близнецов и помешан на идее Холмс-близнецов.
Глава первая.
Удвоение.
Грегори Лестрейд торопился, бежал по лестнице, прыгая через две ступеньки разом. Ему не пришлось бы так сильно сокращать путь, усвой он, наконец, простую истину «Лучше сразу, чем в последний момент». Лучше сразу обращаться к Шерлоку, чем ждать, пока ситуация станет безвыходной. Ведь так он только подыгрывал консультирующему детективу. Всякий раз, оказываясь в тупике, что происходило неизменно, Скотланд Ярд, в его лице, расписывался в собственном бессилии, почти униженно моля: «Мистер Холмс спасите нас, мы горим», тем самым доставляя последнему огромное моральное удовлетворение. В некотором роде он, инспектор Лестрейд, собственноручно сотворил кумира: идола Шерлока Холмса, чья тень упала и на него и на его сослуживцев. Тех, кому чёрт его дёрнул посоветовать подпустить сыщика к месту преступления. После Рейхенбахского падения и жуткого скандала Лестрейда едва не сделали козлом отпущения. Впрочем, всех собак итак повесили на него одного. Шеф полиции орал, брызжа слюной, о дискредитация облика служителя закона. Грозился вышвырнуть его вон за то, что своей недопустимой доверчивостью соучаствовал в преступлениях «этого отщепенца». Грегори, изучая носки своих ботинок, в тот момент уже мысленно распрощался с карьерой и добрым именем. Однако, вопреки угрозам шефа его не тронули. Не понизили. Не оштрафовали. Обошлись очень строгим, чрезвычайно истеричным выговором от начальства с разбитым носом. Лестрейд подозревал, что спасибо за столь благополучный исход нужно сказать никому иному, как Майкрофту Холмсу.
Как-то раз, вскоре после похорон якобы Шерлока, Грегори столкнулся с ним на кладбище. Тот стоял, облокотившись на вездесущий зонтик, и весело ухмылялся, разглядывая надгробие родного брата. В день, когда консультирующий детектив был безоговорочно мёртв, Лестрейд пришёл к выводу, что хладнокровие и цинизм, присущие Холмсам, превосходят банальную человечность. Вопиюще кощунственное отсутствие в поступке чиновника скорби его даже не возмутило. Разве малость разочаровало.
Заметив его, нерешительно мнущегося поодаль, Майкрофт подошёл сам, чтобы в весьма витиеватых выражения высказать благодарность. Мол, это так ценно, что он не отворачивается от Шерлока в тяжёлую пору, продолжая верить в невиновность его несчастного брата несмотря на все газетные россказни. Хотя сам Грегори не мог бы с точность сказать, принимает он версию СМИ или ни капли не сомневается в её лживости.
Три года, пока Шерлок хладнокровно вводил человечество в заблуждение, прошли под стягом не прекращающихся сомнений. Его подчиненные шептались у него за спиной. Ещё бы, для них его отставка была бы логичным продолжением краха Рейхенбахского героя. Донован с Андерсеном были разочарованы, ведь их бдительность и отвага остались незамеченными, и оплошность инспектора сошла ему с рук. Надо ли говорить, что отношения в коллективе стали гораздо прохладнее. Ни слова обвинения или досадливого взгляда, но больше ни шагу за рамки корпоративного регламента.
В какой-то степени, именно это не давало Грегори до конца поверить в «гениального злодея Холмса». Сыщик всегда относился к социуму довольно-таки бестактно. Частенько доставалось и самолюбию инспектора. Но, в отличие от той же сладкой парочки: горе-эксперта и задиры-сержанта, его Шерлок никогда не презирал. Называл идиотом, а кого за оного не держал? В течение многих лет игнорировал наличие у него имени. Трепал ему нервы, вил верёвки, крал удостоверения, заставляя тем самым проходить через все круги ада бюрократической машины. И в то же время, никогда Шерлок Холмс не обливал его тем высокомерным отвращением, каким, словно помоями, окатывал некоторых офицеров. Это и Джон Уотсон однажды подтвердил, сказав, что их отношения можно назвать товарищескими.
Так что Грегори мучила совесть. В заварухе с Мориарти он сыграл негативную роль. Утешался он классической мыслью об отсутствии выбора.
А потом Шерлок Холмс вернулся.
С присущим ему пафосом триумфатора просто оказался живым.
Когда Лестрейд услышал об этом, ему вспомнились вампиры. Захотелось провести эксгумацию, побрызгать на сыщика святой водой или ещё как-нибудь проверить страшные догадки. В случае с братьями Холмс можно предполагать даже невероятное. Они оба прямо сверхъестественны в своей гениальности.
В первую же встречу инспектор удостоверился, что Шерлок всё тот же самый. Не вампир, хоть весьма бледен и ещё больше исхудал. Но Грегори лично видел, как тот отражается в зеркале и не бежит от прямых солнечных лучей.
Лестрейд успокоился.
Постепенно всё вернулось на круги своя.
Шерлок был жив и чист перед законом и людьми.
А Грегори Лестрейд как прежде мчался на Бейкер-стрит, когда прижимало к стенке.
Видит Бог, он был рад.
Мёртвый Шерлок пришёлся ему не по вкусу.
- Мистер Холм…..! – воззвал было он, переваливаясь через порог, и осёкся.
Две кучерявые головки заинтересовано поднялись ему на встречу. Четыре любознательных глаза жадно обшаривали его от макушки до пят. Крошечный пальчик обличительно упёрся в лоб.
-Дада! – громко объявило дитя.
- Нет, «дядя», – поправил голос Шерлока.
- Дада! – упрямо настаивал на своём малыш.
- Как тебе будет угодно.
Лестрейд с трудом отвёл взгляд от расположившихся среди кучи игрушек близняшек в разноцветных комбинезончиках.
Холмс сидел в своём кресле и задумчиво, почти любовно, налаживал смычок.
- Инспектор, – приветственно кивнул он.
- Что? – Грегори как-то растерялся.
- Это я должен спрашивать, что привело вас сюда. Хотя нет, не утруждайтесь, я знаю причину, – сыто ухмыльнулся сыщик.
Он давно поджидал появления Лестрейда. Собственно, рассчитывал поздороваться ещё час назад. Но видимо Скотланд Ярд не терял хватки. В смысле, ослиного упрямства по-прежнему не занимать. Жаль, ему казалось после случившегося к его участию в раскрытии преступлений начнут относиться иначе. И не будут заставлять его ждать.
Дети, потеряв интерес к незнакомцу, очевидно не собиравшемуся ни одарять их, ни играть с ними, вернулись к прерванной возне: они строили кривую башенку из цветных кубиков, точнее один из мальчиков сосредоточено занимался возведением, а братишка лишь постоянно намеривался водрузить маленькую машинку на самый верх. Только первому такое содействие совсем не нравилось, хмуря бровки, он то и дело сбрасывал игрушку прочь.
-Лестрейд, если вы уверены, что созерцание забавляющийся детворы куда важней борьбы с преступностью, я с удовольствием поменяюсь с вами местами, – невзначай заметил Холмс.
- А? Нет, я просто... – к Грегори возвращалось ощущение реальности. И его крайне настораживал факт нахождения двух заведомо беспомощных существ и высокоактивного социопата в одном помещении. Профессия въелась в инспектора намертво, предопределяя любую реакцию. Теперь он был озадачен находкой и озабочен причинами. Тем более, что находкам было несколько лет от роду. Режим допроса включился сам собой.
- Холмс, кто эти дети?
Шерлок изучил близнецов пристальным взглядом.
- Тот, что в зелёном, Сирил, тот, что в синем, Вивиан, - смычком, словно указкой, поочерёдно обвёл он карапузов.
- Кажется, – добавил после, задумчиво почесывая смычком за ухом. – Человек, привёзший их ко мне, сам с трудом различал, кто где. Сборы тоже были суетливыми и спешными, мне не ручались за точность цветового маркирования. В крайнем случае, всегда можно спросить их самих. Или положиться на дактилоскопию. Пусть они и схожи, как две капли воды, отпечатки-то, как, я надеюсь, вам известно, всё равно различаются.
- Да, я в курсе, – перебил его Грегори, пресекая очередную попытку ущемить его интеллектуальные способности. – Имелось в виду, что они тут делают?
- Играют. Как все люди в их возрасте, – пожал плечами Холмс.
Лестрейд начал подозревать очередное издевательство. Сыщик намеренно уклонялся от прямого конкретного ответа. Хотя понимал, какую историю жаждет услышать Грегори. Инспектор не терял надежды на логическое объяснение. Мало ли над каким делом сейчас трудится Шерлок. Вероятно, малыши просто свидетели или при них, на них имеются важные улики. Сойдёт любое, любое объяснение, кроме….
- У них есть родители? Чьи они?
Потянувшийся было за скрипкой Шерлок замер. На его лице проступило понимание.
- Думаете, я украл их? Взял в заложники? Ради выкупа? А может быть, я внезапно оказался извращенцем? – начал перечислять он с кривой усмешкой.
- Боже, Шерлок, можно просто внятно ответить! – не выдержав, повысил голос Грегори.
Несмотря на длительное знакомство, они всегда выдерживали в обращении вежливую дистанцию. Однако порою, в моменты эмоционального всплеска, в пылу очередного препирательства частенько переходили на личности. Ещё одно подтверждение товарищеской связи.
Лестрейд вдруг сам смутился своего раздражения. Скопившееся напряжение нескольких рабочих дней не вовремя дало о себе знать. Но тем более не было у него никакого желания смотреть, как сыщик выкаблучивается. Придав себе как можно больше непримиримости, инспектор ожидающе сложил руки на груди.
Шерлок меланхолично оценил его позу, вздохнул, убирая инструмент обратно на столик. Поднялся и в пару шагов преодолел разделявшее их пространство. Холмс был немного выше Грега, а его гордая осанка, приподнятый подбородок и всезнающий взгляд прямо-таки возвышали над всяким. Инспектор вдруг испытал неловкость из-за нависшего над ним сыщика. И призирал себя за это.
- Они мои дети, Лестрейд, - сообщил Холмс с явной неохотой. И тут же направился к окну, всем своим видом показывая, что не желает вдаваться в подробности.
Грегори закрыл рот, так ничего и не сказав.
Ум инспектора, обнаружив двух малышей на ковре гостиной на Бейкер-стрит 221 Б, предложил ему много разных ответов. Не допустив лишь один. Самый естественный.
Маленькие ручки и ножки для Лестрейда ассоциировались с тёплым, хорошо отлаженным семейным бытом, шалостями, слезами, сказками на ночь и тому подобными радостями. Всё перечисленное было совершенно чуждым местным интерьерам элементом. Конфетный фантик, наклеенный на средневековую гравюру, если подбирать метафору.
Потом, отцовство Шерлока взламывало привычный ход вещей. Конечно, с точки зрения простейшей биологии никаких чудес: Холмс взрослый здоровый мужчина, достаточно зрелый, чтобы задумываться о продолжении рода. Но ведь он Холмс!
Тот самый, много лет живущий под одной крышей с Джоном Уотсоном, едва ли не единственным человеком на свете, способным вынести его более суток, ни разу не уличённый в подобии романтических отношений хоть с кем-нибудь, всецело охваченный одному ему понятным предназначением, чья асексуальность стала частью его образа наряду с дурацкой шапкой, занудным сайтом, никотиновыми пластырями и собственно тем же доктором Уотсоном. Лестрейд видел его уникумом, возможно, пришельцем из космоса, в любом случае, не склонным к обыденным человеческим поступкам. Зачатие и рождение детей, разве может быть более человеческий и обыденный поступок?
Грегори оглянулся на заскучавших малюток. Под мягкой округлой розовощёкостью угадывались знакомые остроты скул. Светлые пронизывающие глаза беспардонно заглядывали в душу. Тёмные беспорядочные кудряшки отбрасывали тени на высокие лобики. Вернее любого теста ДНК миниатюрные черты вписывали фамилию Холмс в их метрики.
- Какого…. – Грегори узнал о Шерлоке нечто новое и его это поразило.
- Лестрейд, – предупредительно повысил голос сыщик.
- Оу, да извините…, - пристыжено потупился тот.
- Ладно, допустим, вы стали отцом. Поздравляю, – смирился Лестрейд. Или скорее решил отодвинуть всю эту абсурдную ситуацию на потом. На очень дальнее «потом», ибо какое-то незримое препятствие не позволяло ему принять новое обстоятельство.
Хотелось, чтобы Холмс вдруг развернулся с задорным криком «Купился!». Откуда – нибудь появилась съёмочная группа и известила бы о «скрытой камере» и «розыгрыше». Но как бы там ни было, сейчас был важен другой ребёнок. Уже мёртвый, к сожалению.
- Спасибо, – бесцветно отозвался Шерлок.
Он так и не поворачивался к собеседнику. Слегка отодвинув занавеску, ожидающе смотрел на улицу.
- Вы знаете, зачем я приехал.
- Конечно, Анна К., восемь лет, найдена повешенной на собственном шарфике между этажами строящегося здания. Следов насилия нет. Причин для самоубийства тоже. Вы же уверены, что это убийство. Но не можете доказать.
- А вы?
- Да, я тоже уверен, что это не убийство.
- Значит она сама?
- Лестрейд, ей было восемь, из хорошей благополучной семьи. Куча друзей. С чего бы лезть в петлю? – отмахнулся Шерлок.
- Что тогда?
- Несчастный случай. Вернее, случайность.
- Случайность? Возможно ли оказаться подвешенной в лестничном пролёте случайно?
- Запросто. Вы, как обычно, упустили всё важное.
- А вы, как обычно, восполните наши упущения и приведёте к виновнику.
- К свидетелю трагических событий, – поправил Шерлок.
Лестрейд согласно покивал. Родные погибшей устроили настоящую травлю. Они досаждали ему звонками и посещениями. Требовали достать из-под земли убийцу, обвиняли в отсутствие рвения. Грозились раздуть шумиху в прессе. Хорошо было бы уже хоть чем-нибудь закрыть это неприятное дело.
- Поедете следом? – больше ради обыкновения спросил Грегори, разворачиваясь на выход.
- Да, но позже.
- Простите? – не уловил инспектор.
- Потерпите минуту, - Шерлок вытянул шею, разглядывая кого-то или что-то на улице. - О, или пару-тройку минут.
Лестрейд окончательно запутался. Сначала материализуются отпрыски. Потом обнаруживается спад энтузиазма. Холмс всегда несётся вперёд паровозов всех лишь бы доказать свою правоту и гениальность. Неужели данное дело настолько скучно и примитивно?
- А если наш свидетель даст дёру, – предположил инспектор.
Холмс обернулся с призраком наигранного сомнения на лице.
- Ещё четыре часа он будет серьёзно занят. Не торопитесь.
Шерлок выудил из бардака шарф. Хлопнула входная дверь, загромыхали шаги. Через секунду мелькнул Джон Уотсон с сумками из супермаркета наперевес. Доктор зашёл через кухню, спеша облегчённо свалить продукты на стол.
- Наконец-то! – недовольно всплеснул руками Шерлок. – Опять с кассовым аппаратом поругался?
Джон только теперь обнаружил гостя.
- Здравствуй, Грегори, - игнорируя шпильку, поприветствовал он.
- Джон, мне нужно спешить выручать Скотланд Ярд. И разобрать ещё несколько мелочей.
Холмс заметно ускорился в движениях.
- Хорошо, я готов.
Влезающий в пальто Шерлок отрицательно замотал головой.
- Даже не думай. Останешься с детьми, – безапелляционно заявил он.
- Мы могли бы попросить миссис Хадсон, – доктор указал на лестницу.
Фыркнув, сыщик подался в сторону Джона.
- Не говори ерунды, миссис Хадсон ничего не сможет противопоставить Майкрофту, если он сюда заявится.
Ватсон скептически причмокнул.
- Думаешь, у меня получится лучше?
- Тебе я доверяю больше,- понизив голос, поделился Шерлок. Доктору не удалось скрыть польщённость, вспыхнувшую на его лице солнечным проблеском.
Шерлок был уже наполовину за порогом.
- Если мой братец надумает настаивать, стреляй на поражение, – наказал он и исчез совсем.
Ватсон проводил его всепрощающим вздохом.
Лестред залип на прежнем месте.
- Может, ты выручишь меня объяснением, – полюбопытствовал инспектор.
Джон виновато пожал плечами.
- Увы, Грег, не по адресу.
- Та аномалия для тебя тоже новость? – инспектор дёрнул головой в сторону ребятишек.
- Ещё какая, – протянул Джон, минуя его.
- Привет, – пропел он дружелюбным голосом, обращаясь к близнецам.
Те немного оживились, дождавшись внимания.
- Скучаете, бедняги. И голодные вероятно? - пробормотал доктор, присаживаясь рядом на корточки.
- Да, - мурлыкнул один из малышей. За что был осторожно поглажен Уотсоном по головке.
- Сейчас дядя Джон что-нибудь придумает, – обнадёжил он и вдруг подмигнул. – Кстати, я вам прикупил кое- что. Будем надеяться, оно вас развлечёт.
Вернувшись к пакетам, он принялся выкапывать набор для рисования, Грегори увязался следом.
- Кто мать хотя бы знаешь? – не унимался инспектор.
Нерешительно пожёвывая губы, Джон задумался. Шерлок просил не распространяться кому попало. С другой стороны, Лестрейд тот, кому уже попало. И какой смысл утаивать нечто, всё равно рано или поздно всплывущее на поверхность.
- Молли Хупер, – сказал он и, словно пытаясь заглушить отзвук имени, остервенело зашуршал целлофаном.
- Молли из Бартса! – Лестрейд поражённо облокотился о край стола. – Подумать только. Он её постоянно отталкивал. Порой так жестоко обходился, даже по зубам дать ему чесалось.
- Знаю, сам бывал свидетелем, – согласился Джон, теребя коробку цветных мелков. – Видимо, её упорство и терпеливость оказались вознаграждёнными.
- Ну Шерлок, ну котяра, – уважительно зацокал Грегори.
Не разделив его двусмысленного замечания, доктор снова и снова перелистывал пустые альбомные листы.
- Молли, вроде, умная девочка, зачем она доверила детей нашему гению?
Перестав терзать альбом, Джон развёл руками.
- Утром я проснулся от истошного детского плача. В гостиной был Шерлок и близнецы. По его словам его собственные, от Молли Хупер. Детали обещали позже.
Грегори потянул себя за мочку уха. Для него всё как-то устаканилось. Если это была Молли, живая реальная женщина с общеизвестным интересом к Шерлоку, то происходящая перемена воспринималась гораздо легче. Ведь несомненно где-то на горизонте замаячила совершенно новая эпоха.
В кармане хлюпнул мобильник.
«Хватит допрашивать Джона.
Я подъезжаю к школе.
Поторопитесь, или я начну без вас. ШХ»
Гласило послание.
- Какая ещё школа? – озадачился Лестрейд.
Телефон снова принял текст.
«Не тормозите, инспектор!
К школе, где училась Анна К. ШХ»
Грегори раздражённо сжал зубы.
- Знаешь, жутко это, - заявил он, запахивая плащ.
Джон вопросительно приподнял бровь.
- Жутко знать, что в нашем крошечном мире теперь на двух Холмсов больше.
Джон Уотсон насыщенно провёл три года без Шерлока.
Успел сменить трёх психотерапевтов. Поработать в двух медицинских учреждениях. Жениться на замечательной женщине. И потерять её, разведясь через два с небольшим года. Помыкаться по квартирам, в том числе ночевать пару месяцев у Гарри, приходя в себя после не самого мирного развода с Сарой.
Вернуться на Бейкер-стрит 221Б, убедившись в непригодности для его душевного покоя любого другого места в Лондоне. Если не во всей Британии.
Под занавес довелось пережить возвращение Холмса. Причём, пережил он встречу исключительно благодаря закалённым в Афгане нервам. Да ещё неискоренимой вере в гений Шерлока.
Зато необходимость в трости отпала сама собой. Шерлок, на поверку, оказался лучшим средством от психосоматики. Только при первом знакомстве Джон бегал «с» ним, а обнаружив его живёхонького и весьма активного, доктор с упоением носился «за» ним.
Человеческая душа непостижима. Когда к нам возвращается близкий друг, считающийся мёртвым, по-первости единственное появляющееся желание - убить его ещё раз. Задушить в объятиях или сломать руку при пожатии.
Холмсу, правда, достаточно было рассказать, как он провернул свою авантюру, чтобы Уотсон перестал на него злиться. И стоило заикнуться о его, Джона, спасении, дабы окончательно застрять в его сердце. Нет, ничего романтического. Просто, если прежде Джон сомневался в искренности слов о «единственном друге», теперь ему привели неоспоримые доказательства.
Через месяц возобновлённого партнёрства Ватсон уже не ведал, как прожил злосчастную трёхлетку. Прошлое постепенно блекло, выветривалось недосмотренным кошмаром. Читателей блога внушительно прибавилось. Миссис Хадсон, хоть и приобрела новых морщинок, по-прежнему энергично «не была им домработницей». Шерлок стал играть на скрипке едва ли не виртуозно. Джон опять бросил работу из-за постоянной невозможности на ней присутствовать.
Благословенная жизнь – классика жанра.
Вплоть до сегодняшнего утра.
Душераздирающие вопли выпинули его из постели. Потирая не желавшие разлипаться глаза, Джон спустился в гостиную. Где обнаружил плачущего навзрыд ребёнка вместе с перепуганным, но молчащим братиком. И донельзя растерянного Шерлока.
За годы дружбы Уотсон выработал непрошибаемый иммунитет. Холмсу пришлось бы очень постараться оставить на нём даже царапинку. Обыденные закидоны сыщика давно подсознательно воспринимались Джоном как норма. Перестань Шерлок преподносить сюрпризы, доктор стал бы испытывать дискомфорт и беспокойство.
В добавок к невосприимчивости странностей Уотсон потихоньку стал воспринимать эмоции. За мыслью сыщика он даже не пытался поспеть, но настроение навострился улавливать безошибочно. Каким бы великолепным Шерлок не был притворщиком и актёром, физиология оказывалась хитрее. Глаза, дрожание губ, еле заметные жесты выдавали друга неизменно. Другое дело, никто их не замечал. А если схватывал, не знал как расшифровать. Только не Джон Уотсон. К этому шифру ключ он подобрал. Собаку съел на переводе Холмса на понятный человеческий язык. Его блог был едва ли не первым по популярности на Альбионе.
Будучи спросонок, он всё равно заметил, насколько друг дезориентирован и выбит из колеи. Шерлок беспомощно стоял перед захлебывающимся рыданиями ребёнком. Бледные пальцы запущенны в волосы в жесте совершенного отчаянья. В архивах джоновых воспоминаний сыщик никогда не был так растрёпан паникой. Даже в Баскервиле за голову не хватался.
- Шерлок, что происходит?
Одна из фраз, предшествующих началу всякого безобразия в судьбе Уотсона.
Тут-то Холмс сообщил, что перепуганные близнецы Вивиан и Сирил - дети Молли Хупер.
Постепенно просыпающееся сознание доктора одобрительно загудело. Насколько он успел понять, Молли была очень милой, но чрезвычайно робкой и неуверенной в себе девушкой. Жестоко подшутивший Купидон всадил в неё золотую стрелу с именем Шерлока. В то время как об Холмса эти тонкие метафорические стрелочки ломались. В щепы разлетелся бы даже снаряд осадной машины, изготовленный из цельной сосны и обитый железом. Так что было здорово, если Молли бросила пропускать время сквозь пальцы, оставила попытки добиться ответного душевного движения от сыщика, подружилась с хорошим парнем, завела детишек…
Зачем, правда, Шерлок приволок чужих детей домой, не совсем понятно?
Ватсон нахмурился было, формулируя вопрос.
А вот здесь Шерлок уточнил.
- А я отец, Джон.
Более предусмотрительным стоило быть сыщику. Неподготовленный к такому крутому жизненному повороту Уотсон, что называется, окаменел. В душе доктора взорвалась далёкая звезда, распахнув засасывающую время чёрную дыру.
Где-то в промежутке, пока Уотсон пребывал в прострации, стараясь прожевать осведомлённость, а Шерлок носился по комнате, чуть не взбегая на потолок, поднялась Миссис Хадсон, застав немую сцену. Получив сообщение аналогичного содержания, она, на диво, не высказала и тени удивления. С присущей ей неискоренимой «убеждённостью» по-матерински пожурила обоих. «Не разумно обзаводиться малышами не набравшись опыта воспитания». Оба пропустили скользкий намёк мимо ушей. Переубеждать Миссис Хадсон было гиблым делом. С годами «убеждённость» только крепла, когда же её оригинальные жильцы съехались снова, застыла железобетоном.
Старая добрая квартирная хозяйка великолепно справилась с ролью Мэри Поппинс. Нежными воркованиями она заговорила слёзы, Вивиан даже заулыбался, а Сирил отмер, зашевелив скованными прежде испугом конечностями.
После отбытия Миссис Хадсон восвояси готовить «что-нибудь вкусненькое» Джон собрал разбежавшиеся мысли. Требовательно уставившись на Шерлока, он ждал объяснений. Тот по-прежнему держался поодаль, будто опасаясь приближаться к дивану, куда сам усадил близнецов.
Едва ли Холм боялся детей. Им не раз приходилось пересекаться с детворой всевозможных возрастов. Однажды они искали похищенного младенца. Образ Шерлока с белоснежным свёртком долго развлекал доктора, ибо не улыбнулся бы только ленивый. При необходимости сыщик мог спуститься с вершин своего эго и поговорить с маленьким свидетелем дружелюбно и тепло. В действительности эта расположенность была не более, чем тактикой. Действенным инструментом добывания сведений. Встречаемые же дети безликими субъектами приложения дедукции.
Оказавшись лицом к лицу с собственными сыновьями Холмс совершенно не ведал как быть. Чужое беспокоит нас косвенно, оттого легче понимается. А своё родное порой настоящая мучительная загадка.
Вопросы Джона разбивались о стену молчания. Бомбардировкой доктор добился только рыка:
- Оставь меня в покое!
Шерлок тут же сменил тон на устало-извиняющийся, пообещав объяснить всё вечером. Или когда будет готов. Неопределённость последней формулировки Уотсону крайне не понравилась, и он демонстративно ушёл к себе.
Но одевшись, вскоре вернулся. Долго дуться или обижаться на Шерлока было бессмысленно. Во-первых, это ребячество. Во-вторых, назавтра Холмс забудет, что была размолвка. Потом, функция опеки сыщика была приоритетной, Джону просто совесть не позволяла бросить друга сейчас.
На кухне Миссис Хадсон уже кормила близнецов. Посреди гостиной стояла не замеченная ранее сумка, доверху набитая детскими принадлежностям и игрушками. А Холмс яростно отшвыривал от себя мобильник.
Как выяснилось, Джон пропустил звонок Майкрофта, предложившего «забрать детей в безопасное место». Доктор оценил иронию, крайне оскорбившую младшего Холмса. Шерлок доходчиво объяснил присутствующим, почему они не должны допускать Майкрофта в дом. Если тот всё-таки просочится, следовало принять любые меры для «спасения детей».
Прихлёбывая чай, Уотсон окончательно примирился с очередным безумием. Пусть это будет очередной историей со счастливым концом.
Шерлок нервничал. Дети, получив игрушки, ушли в себя. Миссис Хадсон обещала наведываться. Джон, критически изучив холодильник и соотнеся его содержимое с особенностями неожиданных гостей, собрался и с сумятицей в голове вышел в супермаркет.
Сейчас на часах было далеко за полдень. Спровадив инспектора, он, проконсультировавшись с миссис Хадсон, приготовил детям обед. Оказалось, квартирная хозяйка весьма подкована в вопросах воспитания малышей. Якобы благодаря возне с несколькими племянниками. Джон их никогда не видел, но из благодарности был готов поверить на слово.
Сумятица в голове не рассасывалась. Угроза «когда я буду готов говорить об этом» воплощалась в жизнь, за время отсутствия Шерлок не написал ни одного смс.
По всему выходило доктору ощущать неловкость. А ему было не так уж и плохо.
Он любил детей. Откровенно говоря, даже очень хотел. Они с Сарой решили обзавестись ребёнком почти сразу после свадьбы. Вернувшись из медового месяца стали пытаться. Увы, времени супружеской гармонии не хватило. Среди постоянных разборок и битья посуды было уже не до продолжения рода.
В его возрасте (последние несколько лет он особенно отчётливо ощущал течение времени) нормальные мужчины ведут отпрысков в школы. Ну в крайнем случае, носятся с беременными жёнами. Вытирая перепачканные едой мордочки, Джон обнаружил на языке незнакомый привкус. Оставил ли его соус? Или это был привкус зависти? Ведь разве не он должен быть счастливым папашей? Кстати, почему Шерлок не радуется своей удаче. Двое за раз - вот оно, Рождество. Не лучше ли это четырёх одинаковых самоубийств?
Тем более, малыши были замечательные. Поначалу подавленные внезапной сменной обстановки и хороводом чужих лиц, к вечеру они справились с робостью. Перестали настороженно поглядывать, уже не вздрагивали всякий раз от прикосновений.
У Вивиана обнаружился моторчик, носивший его по все квартире. Сирил был куда более сосредоточен и замкнут. Если синий комбинезончик без цели крутился на месте, прыгал на диване, перемещаясь по хаотичной траектории, то зелёный двигался более неспешно и вопиюще обдуманно. Беря в ручки попадающие предметы, Сирил разглядывал их с неподдельной любознательностью. За обедом завороженно пялился на колбочки и прочие стекляшки минилаборатории Шерлока, в то время как братик, болтая ножками, выковыривал изюм из кексиков миссис Хадсон. На фоне общей схожести такие разные характеры сильно бросались в глаза. Джон решил, что это легчайший способ сортировки. Тот, кто выстукивает по пустой тарелке ложкой - Вивиан, тот, кто аккуратно отодвигает от себя посуду, закончив, - Сирил.
Только порадовавшись свои педагогическим успехам, Уотсон на собственном опыте убедился в святости матерей планеты.
Близнецы устроили ему настоящие испытание.
Рисовавший каракули Вивиан то и дело принимался грызть мелок. Стоило отобрать из цепких пальчиков цветной брусочек, он сразу тащил их в рот. Кальция что ли ребёнку не хватает. Потом малышу надоела занудная белая бумага, пока Уотсон отвлёкся, на обои было совершенно творческое покушение. Кстати, здесь прослеживалась определённая преемственность: Холмс тоже был горазд рисовать на стенах рожицы и расстреливать оные из пистолета. Квартирная хозяйка называла такие выходки не иначе как вандальными и требовала возмещения. По её словам, обои делались вручную в знаменитой лондонской мастерской и стоили по полторы тысячи за рулон.
Пока доктор мягко, но строго объяснял Вивиану незаконность внесения заранее не согласованных изменений в интерьер, Сирил, воспользовавшись своим шансом, утёк на кухню. Где уронил на себя табурет, пытаясь добраться до микроскопа. Уотсон подпрыгнул от грохота. Мальчик, поставивший себе пару синяков, расстроено бесслёзно всхлипывал. Внося его обратно в гостиную, Джон застал Вивиана оставляющего размашистые автографы в бумагах Шерлока.
Чуть позже Сирил, переминаясь с ноги на ногу, подёргал доктора за рукав, едва слышно сообщив, что хочет «пи-пи». Не сумевший побороть смущение Вивиан не озвучил того же желания вскоре после брата. Пока Джон купал его, тот безбожно плескался и хихикал от щекотки, извиваясь угрём.
Одним словом, когда в двери заглянул кончик чёрного зонта, Джон был практически на нуле.
Появление Холмса старшего он скорее почувствовал, чем заметил. Шерлок ошибся, Уотсон пусть и солдат, но не сумел остановить врага на подступах.
Сидя в кресле, он забавлял ребятню «Кочками». То ли он слышал где-то о такой игре, то ли видел сам на многочисленных вечеринках с друзьями и роднёй Сары: нехитрый способ, сажаешь дитя на колени и качаешь, поднимая ноги верх вниз, приговаривая « По кочкам, по кочка, по маленьким пригоркам, в ямку, бух!». На «ямке» раздвигаешь колени, придерживая малыша под мышки. Визг и восторг обеспечены.
Близнецы тоже оценили, особенно Вивиан. Сколько бы раз он не проваливался в «ямку», хотел снова и снова. Сирилу наскучило после раза тридцатого, и он снова сел ляпаться в пластилине.
- Добрый день, Джон, – приветствие Майкрофта потонуло в очередной «ямке» и задорном детском хохоте.
Название: Тройной Шерлок.
Автор: БеТТи Бр@во
Бета: Eldija
Фандом: Sherlock BBC
Категория: пока джен, посмотрим по развитию событий ?слэш? всегда возможен.
Жанр: немного того, немного этого: будет ангст, драматические события, загадочное преступление, выяснение отношений и т.д. и т.п.
Пейринг / Герои ШХ, ДУ, МХ, инспектор, миссис Хадсон, Молли Хупер, и все, кого затянет в воронку.
Рейтинг: предварительный G
Статус: в работе
Дисклеймер: Искусство должно быть свободным и бедным. Я, по-прежнему, бедный и свободный.
Размещение: По доброй воле, размещаю лично. Копировать с сохранением авторства. Желательно оповестить куда изымается.)
Саммари: На Бейкер-стрит объявилось два маленьких мальчика - близнецы Сирил и Вивиан. Их мама Молли Хупер, а Шерлок их отец. Как? Почему? Зачем? Где? И самый главный вопрос: Что дальше?
Предупреждения: куча ОС, авторское виденье, вкупе с амбициями и убегающий за горизонт сюжет.
Критика: Автор всё про себя знает, и давно смирился с криворукостью и косноязычием своим. Хотите, бейте, хотите, нет, но только не по лицу! XD
Комментарии автора: все говорят о Хэммише, но я не вижу этого образа. Зато я люблю близнецов и помешан на идее Холмс-близнецов.
Глава первая.
Удвоение.
Глава первая.
Удвоение.
Удвоение.
Грегори Лестрейд торопился, бежал по лестнице, прыгая через две ступеньки разом. Ему не пришлось бы так сильно сокращать путь, усвой он, наконец, простую истину «Лучше сразу, чем в последний момент». Лучше сразу обращаться к Шерлоку, чем ждать, пока ситуация станет безвыходной. Ведь так он только подыгрывал консультирующему детективу. Всякий раз, оказываясь в тупике, что происходило неизменно, Скотланд Ярд, в его лице, расписывался в собственном бессилии, почти униженно моля: «Мистер Холмс спасите нас, мы горим», тем самым доставляя последнему огромное моральное удовлетворение. В некотором роде он, инспектор Лестрейд, собственноручно сотворил кумира: идола Шерлока Холмса, чья тень упала и на него и на его сослуживцев. Тех, кому чёрт его дёрнул посоветовать подпустить сыщика к месту преступления. После Рейхенбахского падения и жуткого скандала Лестрейда едва не сделали козлом отпущения. Впрочем, всех собак итак повесили на него одного. Шеф полиции орал, брызжа слюной, о дискредитация облика служителя закона. Грозился вышвырнуть его вон за то, что своей недопустимой доверчивостью соучаствовал в преступлениях «этого отщепенца». Грегори, изучая носки своих ботинок, в тот момент уже мысленно распрощался с карьерой и добрым именем. Однако, вопреки угрозам шефа его не тронули. Не понизили. Не оштрафовали. Обошлись очень строгим, чрезвычайно истеричным выговором от начальства с разбитым носом. Лестрейд подозревал, что спасибо за столь благополучный исход нужно сказать никому иному, как Майкрофту Холмсу.
Как-то раз, вскоре после похорон якобы Шерлока, Грегори столкнулся с ним на кладбище. Тот стоял, облокотившись на вездесущий зонтик, и весело ухмылялся, разглядывая надгробие родного брата. В день, когда консультирующий детектив был безоговорочно мёртв, Лестрейд пришёл к выводу, что хладнокровие и цинизм, присущие Холмсам, превосходят банальную человечность. Вопиюще кощунственное отсутствие в поступке чиновника скорби его даже не возмутило. Разве малость разочаровало.
Заметив его, нерешительно мнущегося поодаль, Майкрофт подошёл сам, чтобы в весьма витиеватых выражения высказать благодарность. Мол, это так ценно, что он не отворачивается от Шерлока в тяжёлую пору, продолжая верить в невиновность его несчастного брата несмотря на все газетные россказни. Хотя сам Грегори не мог бы с точность сказать, принимает он версию СМИ или ни капли не сомневается в её лживости.
Три года, пока Шерлок хладнокровно вводил человечество в заблуждение, прошли под стягом не прекращающихся сомнений. Его подчиненные шептались у него за спиной. Ещё бы, для них его отставка была бы логичным продолжением краха Рейхенбахского героя. Донован с Андерсеном были разочарованы, ведь их бдительность и отвага остались незамеченными, и оплошность инспектора сошла ему с рук. Надо ли говорить, что отношения в коллективе стали гораздо прохладнее. Ни слова обвинения или досадливого взгляда, но больше ни шагу за рамки корпоративного регламента.
В какой-то степени, именно это не давало Грегори до конца поверить в «гениального злодея Холмса». Сыщик всегда относился к социуму довольно-таки бестактно. Частенько доставалось и самолюбию инспектора. Но, в отличие от той же сладкой парочки: горе-эксперта и задиры-сержанта, его Шерлок никогда не презирал. Называл идиотом, а кого за оного не держал? В течение многих лет игнорировал наличие у него имени. Трепал ему нервы, вил верёвки, крал удостоверения, заставляя тем самым проходить через все круги ада бюрократической машины. И в то же время, никогда Шерлок Холмс не обливал его тем высокомерным отвращением, каким, словно помоями, окатывал некоторых офицеров. Это и Джон Уотсон однажды подтвердил, сказав, что их отношения можно назвать товарищескими.
Так что Грегори мучила совесть. В заварухе с Мориарти он сыграл негативную роль. Утешался он классической мыслью об отсутствии выбора.
А потом Шерлок Холмс вернулся.
С присущим ему пафосом триумфатора просто оказался живым.
Когда Лестрейд услышал об этом, ему вспомнились вампиры. Захотелось провести эксгумацию, побрызгать на сыщика святой водой или ещё как-нибудь проверить страшные догадки. В случае с братьями Холмс можно предполагать даже невероятное. Они оба прямо сверхъестественны в своей гениальности.
В первую же встречу инспектор удостоверился, что Шерлок всё тот же самый. Не вампир, хоть весьма бледен и ещё больше исхудал. Но Грегори лично видел, как тот отражается в зеркале и не бежит от прямых солнечных лучей.
Лестрейд успокоился.
Постепенно всё вернулось на круги своя.
Шерлок был жив и чист перед законом и людьми.
А Грегори Лестрейд как прежде мчался на Бейкер-стрит, когда прижимало к стенке.
Видит Бог, он был рад.
Мёртвый Шерлок пришёлся ему не по вкусу.
- Мистер Холм…..! – воззвал было он, переваливаясь через порог, и осёкся.
Две кучерявые головки заинтересовано поднялись ему на встречу. Четыре любознательных глаза жадно обшаривали его от макушки до пят. Крошечный пальчик обличительно упёрся в лоб.
-Дада! – громко объявило дитя.
- Нет, «дядя», – поправил голос Шерлока.
- Дада! – упрямо настаивал на своём малыш.
- Как тебе будет угодно.
Лестрейд с трудом отвёл взгляд от расположившихся среди кучи игрушек близняшек в разноцветных комбинезончиках.
Холмс сидел в своём кресле и задумчиво, почти любовно, налаживал смычок.
- Инспектор, – приветственно кивнул он.
- Что? – Грегори как-то растерялся.
- Это я должен спрашивать, что привело вас сюда. Хотя нет, не утруждайтесь, я знаю причину, – сыто ухмыльнулся сыщик.
Он давно поджидал появления Лестрейда. Собственно, рассчитывал поздороваться ещё час назад. Но видимо Скотланд Ярд не терял хватки. В смысле, ослиного упрямства по-прежнему не занимать. Жаль, ему казалось после случившегося к его участию в раскрытии преступлений начнут относиться иначе. И не будут заставлять его ждать.
Дети, потеряв интерес к незнакомцу, очевидно не собиравшемуся ни одарять их, ни играть с ними, вернулись к прерванной возне: они строили кривую башенку из цветных кубиков, точнее один из мальчиков сосредоточено занимался возведением, а братишка лишь постоянно намеривался водрузить маленькую машинку на самый верх. Только первому такое содействие совсем не нравилось, хмуря бровки, он то и дело сбрасывал игрушку прочь.
-Лестрейд, если вы уверены, что созерцание забавляющийся детворы куда важней борьбы с преступностью, я с удовольствием поменяюсь с вами местами, – невзначай заметил Холмс.
- А? Нет, я просто... – к Грегори возвращалось ощущение реальности. И его крайне настораживал факт нахождения двух заведомо беспомощных существ и высокоактивного социопата в одном помещении. Профессия въелась в инспектора намертво, предопределяя любую реакцию. Теперь он был озадачен находкой и озабочен причинами. Тем более, что находкам было несколько лет от роду. Режим допроса включился сам собой.
- Холмс, кто эти дети?
Шерлок изучил близнецов пристальным взглядом.
- Тот, что в зелёном, Сирил, тот, что в синем, Вивиан, - смычком, словно указкой, поочерёдно обвёл он карапузов.
- Кажется, – добавил после, задумчиво почесывая смычком за ухом. – Человек, привёзший их ко мне, сам с трудом различал, кто где. Сборы тоже были суетливыми и спешными, мне не ручались за точность цветового маркирования. В крайнем случае, всегда можно спросить их самих. Или положиться на дактилоскопию. Пусть они и схожи, как две капли воды, отпечатки-то, как, я надеюсь, вам известно, всё равно различаются.
- Да, я в курсе, – перебил его Грегори, пресекая очередную попытку ущемить его интеллектуальные способности. – Имелось в виду, что они тут делают?
- Играют. Как все люди в их возрасте, – пожал плечами Холмс.
Лестрейд начал подозревать очередное издевательство. Сыщик намеренно уклонялся от прямого конкретного ответа. Хотя понимал, какую историю жаждет услышать Грегори. Инспектор не терял надежды на логическое объяснение. Мало ли над каким делом сейчас трудится Шерлок. Вероятно, малыши просто свидетели или при них, на них имеются важные улики. Сойдёт любое, любое объяснение, кроме….
- У них есть родители? Чьи они?
Потянувшийся было за скрипкой Шерлок замер. На его лице проступило понимание.
- Думаете, я украл их? Взял в заложники? Ради выкупа? А может быть, я внезапно оказался извращенцем? – начал перечислять он с кривой усмешкой.
- Боже, Шерлок, можно просто внятно ответить! – не выдержав, повысил голос Грегори.
Несмотря на длительное знакомство, они всегда выдерживали в обращении вежливую дистанцию. Однако порою, в моменты эмоционального всплеска, в пылу очередного препирательства частенько переходили на личности. Ещё одно подтверждение товарищеской связи.
Лестрейд вдруг сам смутился своего раздражения. Скопившееся напряжение нескольких рабочих дней не вовремя дало о себе знать. Но тем более не было у него никакого желания смотреть, как сыщик выкаблучивается. Придав себе как можно больше непримиримости, инспектор ожидающе сложил руки на груди.
Шерлок меланхолично оценил его позу, вздохнул, убирая инструмент обратно на столик. Поднялся и в пару шагов преодолел разделявшее их пространство. Холмс был немного выше Грега, а его гордая осанка, приподнятый подбородок и всезнающий взгляд прямо-таки возвышали над всяким. Инспектор вдруг испытал неловкость из-за нависшего над ним сыщика. И призирал себя за это.
- Они мои дети, Лестрейд, - сообщил Холмс с явной неохотой. И тут же направился к окну, всем своим видом показывая, что не желает вдаваться в подробности.
Грегори закрыл рот, так ничего и не сказав.
Ум инспектора, обнаружив двух малышей на ковре гостиной на Бейкер-стрит 221 Б, предложил ему много разных ответов. Не допустив лишь один. Самый естественный.
Маленькие ручки и ножки для Лестрейда ассоциировались с тёплым, хорошо отлаженным семейным бытом, шалостями, слезами, сказками на ночь и тому подобными радостями. Всё перечисленное было совершенно чуждым местным интерьерам элементом. Конфетный фантик, наклеенный на средневековую гравюру, если подбирать метафору.
Потом, отцовство Шерлока взламывало привычный ход вещей. Конечно, с точки зрения простейшей биологии никаких чудес: Холмс взрослый здоровый мужчина, достаточно зрелый, чтобы задумываться о продолжении рода. Но ведь он Холмс!
Тот самый, много лет живущий под одной крышей с Джоном Уотсоном, едва ли не единственным человеком на свете, способным вынести его более суток, ни разу не уличённый в подобии романтических отношений хоть с кем-нибудь, всецело охваченный одному ему понятным предназначением, чья асексуальность стала частью его образа наряду с дурацкой шапкой, занудным сайтом, никотиновыми пластырями и собственно тем же доктором Уотсоном. Лестрейд видел его уникумом, возможно, пришельцем из космоса, в любом случае, не склонным к обыденным человеческим поступкам. Зачатие и рождение детей, разве может быть более человеческий и обыденный поступок?
Грегори оглянулся на заскучавших малюток. Под мягкой округлой розовощёкостью угадывались знакомые остроты скул. Светлые пронизывающие глаза беспардонно заглядывали в душу. Тёмные беспорядочные кудряшки отбрасывали тени на высокие лобики. Вернее любого теста ДНК миниатюрные черты вписывали фамилию Холмс в их метрики.
- Какого…. – Грегори узнал о Шерлоке нечто новое и его это поразило.
- Лестрейд, – предупредительно повысил голос сыщик.
- Оу, да извините…, - пристыжено потупился тот.
- Ладно, допустим, вы стали отцом. Поздравляю, – смирился Лестрейд. Или скорее решил отодвинуть всю эту абсурдную ситуацию на потом. На очень дальнее «потом», ибо какое-то незримое препятствие не позволяло ему принять новое обстоятельство.
Хотелось, чтобы Холмс вдруг развернулся с задорным криком «Купился!». Откуда – нибудь появилась съёмочная группа и известила бы о «скрытой камере» и «розыгрыше». Но как бы там ни было, сейчас был важен другой ребёнок. Уже мёртвый, к сожалению.
- Спасибо, – бесцветно отозвался Шерлок.
Он так и не поворачивался к собеседнику. Слегка отодвинув занавеску, ожидающе смотрел на улицу.
- Вы знаете, зачем я приехал.
- Конечно, Анна К., восемь лет, найдена повешенной на собственном шарфике между этажами строящегося здания. Следов насилия нет. Причин для самоубийства тоже. Вы же уверены, что это убийство. Но не можете доказать.
- А вы?
- Да, я тоже уверен, что это не убийство.
- Значит она сама?
- Лестрейд, ей было восемь, из хорошей благополучной семьи. Куча друзей. С чего бы лезть в петлю? – отмахнулся Шерлок.
- Что тогда?
- Несчастный случай. Вернее, случайность.
- Случайность? Возможно ли оказаться подвешенной в лестничном пролёте случайно?
- Запросто. Вы, как обычно, упустили всё важное.
- А вы, как обычно, восполните наши упущения и приведёте к виновнику.
- К свидетелю трагических событий, – поправил Шерлок.
Лестрейд согласно покивал. Родные погибшей устроили настоящую травлю. Они досаждали ему звонками и посещениями. Требовали достать из-под земли убийцу, обвиняли в отсутствие рвения. Грозились раздуть шумиху в прессе. Хорошо было бы уже хоть чем-нибудь закрыть это неприятное дело.
- Поедете следом? – больше ради обыкновения спросил Грегори, разворачиваясь на выход.
- Да, но позже.
- Простите? – не уловил инспектор.
- Потерпите минуту, - Шерлок вытянул шею, разглядывая кого-то или что-то на улице. - О, или пару-тройку минут.
Лестрейд окончательно запутался. Сначала материализуются отпрыски. Потом обнаруживается спад энтузиазма. Холмс всегда несётся вперёд паровозов всех лишь бы доказать свою правоту и гениальность. Неужели данное дело настолько скучно и примитивно?
- А если наш свидетель даст дёру, – предположил инспектор.
Холмс обернулся с призраком наигранного сомнения на лице.
- Ещё четыре часа он будет серьёзно занят. Не торопитесь.
Шерлок выудил из бардака шарф. Хлопнула входная дверь, загромыхали шаги. Через секунду мелькнул Джон Уотсон с сумками из супермаркета наперевес. Доктор зашёл через кухню, спеша облегчённо свалить продукты на стол.
- Наконец-то! – недовольно всплеснул руками Шерлок. – Опять с кассовым аппаратом поругался?
Джон только теперь обнаружил гостя.
- Здравствуй, Грегори, - игнорируя шпильку, поприветствовал он.
- Джон, мне нужно спешить выручать Скотланд Ярд. И разобрать ещё несколько мелочей.
Холмс заметно ускорился в движениях.
- Хорошо, я готов.
Влезающий в пальто Шерлок отрицательно замотал головой.
- Даже не думай. Останешься с детьми, – безапелляционно заявил он.
- Мы могли бы попросить миссис Хадсон, – доктор указал на лестницу.
Фыркнув, сыщик подался в сторону Джона.
- Не говори ерунды, миссис Хадсон ничего не сможет противопоставить Майкрофту, если он сюда заявится.
Ватсон скептически причмокнул.
- Думаешь, у меня получится лучше?
- Тебе я доверяю больше,- понизив голос, поделился Шерлок. Доктору не удалось скрыть польщённость, вспыхнувшую на его лице солнечным проблеском.
Шерлок был уже наполовину за порогом.
- Если мой братец надумает настаивать, стреляй на поражение, – наказал он и исчез совсем.
Ватсон проводил его всепрощающим вздохом.
Лестред залип на прежнем месте.
- Может, ты выручишь меня объяснением, – полюбопытствовал инспектор.
Джон виновато пожал плечами.
- Увы, Грег, не по адресу.
- Та аномалия для тебя тоже новость? – инспектор дёрнул головой в сторону ребятишек.
- Ещё какая, – протянул Джон, минуя его.
- Привет, – пропел он дружелюбным голосом, обращаясь к близнецам.
Те немного оживились, дождавшись внимания.
- Скучаете, бедняги. И голодные вероятно? - пробормотал доктор, присаживаясь рядом на корточки.
- Да, - мурлыкнул один из малышей. За что был осторожно поглажен Уотсоном по головке.
- Сейчас дядя Джон что-нибудь придумает, – обнадёжил он и вдруг подмигнул. – Кстати, я вам прикупил кое- что. Будем надеяться, оно вас развлечёт.
Вернувшись к пакетам, он принялся выкапывать набор для рисования, Грегори увязался следом.
- Кто мать хотя бы знаешь? – не унимался инспектор.
Нерешительно пожёвывая губы, Джон задумался. Шерлок просил не распространяться кому попало. С другой стороны, Лестрейд тот, кому уже попало. И какой смысл утаивать нечто, всё равно рано или поздно всплывущее на поверхность.
- Молли Хупер, – сказал он и, словно пытаясь заглушить отзвук имени, остервенело зашуршал целлофаном.
- Молли из Бартса! – Лестрейд поражённо облокотился о край стола. – Подумать только. Он её постоянно отталкивал. Порой так жестоко обходился, даже по зубам дать ему чесалось.
- Знаю, сам бывал свидетелем, – согласился Джон, теребя коробку цветных мелков. – Видимо, её упорство и терпеливость оказались вознаграждёнными.
- Ну Шерлок, ну котяра, – уважительно зацокал Грегори.
Не разделив его двусмысленного замечания, доктор снова и снова перелистывал пустые альбомные листы.
- Молли, вроде, умная девочка, зачем она доверила детей нашему гению?
Перестав терзать альбом, Джон развёл руками.
- Утром я проснулся от истошного детского плача. В гостиной был Шерлок и близнецы. По его словам его собственные, от Молли Хупер. Детали обещали позже.
Грегори потянул себя за мочку уха. Для него всё как-то устаканилось. Если это была Молли, живая реальная женщина с общеизвестным интересом к Шерлоку, то происходящая перемена воспринималась гораздо легче. Ведь несомненно где-то на горизонте замаячила совершенно новая эпоха.
В кармане хлюпнул мобильник.
«Хватит допрашивать Джона.
Я подъезжаю к школе.
Поторопитесь, или я начну без вас. ШХ»
Гласило послание.
- Какая ещё школа? – озадачился Лестрейд.
Телефон снова принял текст.
«Не тормозите, инспектор!
К школе, где училась Анна К. ШХ»
Грегори раздражённо сжал зубы.
- Знаешь, жутко это, - заявил он, запахивая плащ.
Джон вопросительно приподнял бровь.
- Жутко знать, что в нашем крошечном мире теперь на двух Холмсов больше.
Джон Уотсон насыщенно провёл три года без Шерлока.
Успел сменить трёх психотерапевтов. Поработать в двух медицинских учреждениях. Жениться на замечательной женщине. И потерять её, разведясь через два с небольшим года. Помыкаться по квартирам, в том числе ночевать пару месяцев у Гарри, приходя в себя после не самого мирного развода с Сарой.
Вернуться на Бейкер-стрит 221Б, убедившись в непригодности для его душевного покоя любого другого места в Лондоне. Если не во всей Британии.
Под занавес довелось пережить возвращение Холмса. Причём, пережил он встречу исключительно благодаря закалённым в Афгане нервам. Да ещё неискоренимой вере в гений Шерлока.
Зато необходимость в трости отпала сама собой. Шерлок, на поверку, оказался лучшим средством от психосоматики. Только при первом знакомстве Джон бегал «с» ним, а обнаружив его живёхонького и весьма активного, доктор с упоением носился «за» ним.
Человеческая душа непостижима. Когда к нам возвращается близкий друг, считающийся мёртвым, по-первости единственное появляющееся желание - убить его ещё раз. Задушить в объятиях или сломать руку при пожатии.
Холмсу, правда, достаточно было рассказать, как он провернул свою авантюру, чтобы Уотсон перестал на него злиться. И стоило заикнуться о его, Джона, спасении, дабы окончательно застрять в его сердце. Нет, ничего романтического. Просто, если прежде Джон сомневался в искренности слов о «единственном друге», теперь ему привели неоспоримые доказательства.
Через месяц возобновлённого партнёрства Ватсон уже не ведал, как прожил злосчастную трёхлетку. Прошлое постепенно блекло, выветривалось недосмотренным кошмаром. Читателей блога внушительно прибавилось. Миссис Хадсон, хоть и приобрела новых морщинок, по-прежнему энергично «не была им домработницей». Шерлок стал играть на скрипке едва ли не виртуозно. Джон опять бросил работу из-за постоянной невозможности на ней присутствовать.
Благословенная жизнь – классика жанра.
Вплоть до сегодняшнего утра.
Душераздирающие вопли выпинули его из постели. Потирая не желавшие разлипаться глаза, Джон спустился в гостиную. Где обнаружил плачущего навзрыд ребёнка вместе с перепуганным, но молчащим братиком. И донельзя растерянного Шерлока.
За годы дружбы Уотсон выработал непрошибаемый иммунитет. Холмсу пришлось бы очень постараться оставить на нём даже царапинку. Обыденные закидоны сыщика давно подсознательно воспринимались Джоном как норма. Перестань Шерлок преподносить сюрпризы, доктор стал бы испытывать дискомфорт и беспокойство.
В добавок к невосприимчивости странностей Уотсон потихоньку стал воспринимать эмоции. За мыслью сыщика он даже не пытался поспеть, но настроение навострился улавливать безошибочно. Каким бы великолепным Шерлок не был притворщиком и актёром, физиология оказывалась хитрее. Глаза, дрожание губ, еле заметные жесты выдавали друга неизменно. Другое дело, никто их не замечал. А если схватывал, не знал как расшифровать. Только не Джон Уотсон. К этому шифру ключ он подобрал. Собаку съел на переводе Холмса на понятный человеческий язык. Его блог был едва ли не первым по популярности на Альбионе.
Будучи спросонок, он всё равно заметил, насколько друг дезориентирован и выбит из колеи. Шерлок беспомощно стоял перед захлебывающимся рыданиями ребёнком. Бледные пальцы запущенны в волосы в жесте совершенного отчаянья. В архивах джоновых воспоминаний сыщик никогда не был так растрёпан паникой. Даже в Баскервиле за голову не хватался.
- Шерлок, что происходит?
Одна из фраз, предшествующих началу всякого безобразия в судьбе Уотсона.
Тут-то Холмс сообщил, что перепуганные близнецы Вивиан и Сирил - дети Молли Хупер.
Постепенно просыпающееся сознание доктора одобрительно загудело. Насколько он успел понять, Молли была очень милой, но чрезвычайно робкой и неуверенной в себе девушкой. Жестоко подшутивший Купидон всадил в неё золотую стрелу с именем Шерлока. В то время как об Холмса эти тонкие метафорические стрелочки ломались. В щепы разлетелся бы даже снаряд осадной машины, изготовленный из цельной сосны и обитый железом. Так что было здорово, если Молли бросила пропускать время сквозь пальцы, оставила попытки добиться ответного душевного движения от сыщика, подружилась с хорошим парнем, завела детишек…
Зачем, правда, Шерлок приволок чужих детей домой, не совсем понятно?
Ватсон нахмурился было, формулируя вопрос.
А вот здесь Шерлок уточнил.
- А я отец, Джон.
Более предусмотрительным стоило быть сыщику. Неподготовленный к такому крутому жизненному повороту Уотсон, что называется, окаменел. В душе доктора взорвалась далёкая звезда, распахнув засасывающую время чёрную дыру.
Где-то в промежутке, пока Уотсон пребывал в прострации, стараясь прожевать осведомлённость, а Шерлок носился по комнате, чуть не взбегая на потолок, поднялась Миссис Хадсон, застав немую сцену. Получив сообщение аналогичного содержания, она, на диво, не высказала и тени удивления. С присущей ей неискоренимой «убеждённостью» по-матерински пожурила обоих. «Не разумно обзаводиться малышами не набравшись опыта воспитания». Оба пропустили скользкий намёк мимо ушей. Переубеждать Миссис Хадсон было гиблым делом. С годами «убеждённость» только крепла, когда же её оригинальные жильцы съехались снова, застыла железобетоном.
Старая добрая квартирная хозяйка великолепно справилась с ролью Мэри Поппинс. Нежными воркованиями она заговорила слёзы, Вивиан даже заулыбался, а Сирил отмер, зашевелив скованными прежде испугом конечностями.
После отбытия Миссис Хадсон восвояси готовить «что-нибудь вкусненькое» Джон собрал разбежавшиеся мысли. Требовательно уставившись на Шерлока, он ждал объяснений. Тот по-прежнему держался поодаль, будто опасаясь приближаться к дивану, куда сам усадил близнецов.
Едва ли Холм боялся детей. Им не раз приходилось пересекаться с детворой всевозможных возрастов. Однажды они искали похищенного младенца. Образ Шерлока с белоснежным свёртком долго развлекал доктора, ибо не улыбнулся бы только ленивый. При необходимости сыщик мог спуститься с вершин своего эго и поговорить с маленьким свидетелем дружелюбно и тепло. В действительности эта расположенность была не более, чем тактикой. Действенным инструментом добывания сведений. Встречаемые же дети безликими субъектами приложения дедукции.
Оказавшись лицом к лицу с собственными сыновьями Холмс совершенно не ведал как быть. Чужое беспокоит нас косвенно, оттого легче понимается. А своё родное порой настоящая мучительная загадка.
Вопросы Джона разбивались о стену молчания. Бомбардировкой доктор добился только рыка:
- Оставь меня в покое!
Шерлок тут же сменил тон на устало-извиняющийся, пообещав объяснить всё вечером. Или когда будет готов. Неопределённость последней формулировки Уотсону крайне не понравилась, и он демонстративно ушёл к себе.
Но одевшись, вскоре вернулся. Долго дуться или обижаться на Шерлока было бессмысленно. Во-первых, это ребячество. Во-вторых, назавтра Холмс забудет, что была размолвка. Потом, функция опеки сыщика была приоритетной, Джону просто совесть не позволяла бросить друга сейчас.
На кухне Миссис Хадсон уже кормила близнецов. Посреди гостиной стояла не замеченная ранее сумка, доверху набитая детскими принадлежностям и игрушками. А Холмс яростно отшвыривал от себя мобильник.
Как выяснилось, Джон пропустил звонок Майкрофта, предложившего «забрать детей в безопасное место». Доктор оценил иронию, крайне оскорбившую младшего Холмса. Шерлок доходчиво объяснил присутствующим, почему они не должны допускать Майкрофта в дом. Если тот всё-таки просочится, следовало принять любые меры для «спасения детей».
Прихлёбывая чай, Уотсон окончательно примирился с очередным безумием. Пусть это будет очередной историей со счастливым концом.
Шерлок нервничал. Дети, получив игрушки, ушли в себя. Миссис Хадсон обещала наведываться. Джон, критически изучив холодильник и соотнеся его содержимое с особенностями неожиданных гостей, собрался и с сумятицей в голове вышел в супермаркет.
Сейчас на часах было далеко за полдень. Спровадив инспектора, он, проконсультировавшись с миссис Хадсон, приготовил детям обед. Оказалось, квартирная хозяйка весьма подкована в вопросах воспитания малышей. Якобы благодаря возне с несколькими племянниками. Джон их никогда не видел, но из благодарности был готов поверить на слово.
Сумятица в голове не рассасывалась. Угроза «когда я буду готов говорить об этом» воплощалась в жизнь, за время отсутствия Шерлок не написал ни одного смс.
По всему выходило доктору ощущать неловкость. А ему было не так уж и плохо.
Он любил детей. Откровенно говоря, даже очень хотел. Они с Сарой решили обзавестись ребёнком почти сразу после свадьбы. Вернувшись из медового месяца стали пытаться. Увы, времени супружеской гармонии не хватило. Среди постоянных разборок и битья посуды было уже не до продолжения рода.
В его возрасте (последние несколько лет он особенно отчётливо ощущал течение времени) нормальные мужчины ведут отпрысков в школы. Ну в крайнем случае, носятся с беременными жёнами. Вытирая перепачканные едой мордочки, Джон обнаружил на языке незнакомый привкус. Оставил ли его соус? Или это был привкус зависти? Ведь разве не он должен быть счастливым папашей? Кстати, почему Шерлок не радуется своей удаче. Двое за раз - вот оно, Рождество. Не лучше ли это четырёх одинаковых самоубийств?
Тем более, малыши были замечательные. Поначалу подавленные внезапной сменной обстановки и хороводом чужих лиц, к вечеру они справились с робостью. Перестали настороженно поглядывать, уже не вздрагивали всякий раз от прикосновений.
У Вивиана обнаружился моторчик, носивший его по все квартире. Сирил был куда более сосредоточен и замкнут. Если синий комбинезончик без цели крутился на месте, прыгал на диване, перемещаясь по хаотичной траектории, то зелёный двигался более неспешно и вопиюще обдуманно. Беря в ручки попадающие предметы, Сирил разглядывал их с неподдельной любознательностью. За обедом завороженно пялился на колбочки и прочие стекляшки минилаборатории Шерлока, в то время как братик, болтая ножками, выковыривал изюм из кексиков миссис Хадсон. На фоне общей схожести такие разные характеры сильно бросались в глаза. Джон решил, что это легчайший способ сортировки. Тот, кто выстукивает по пустой тарелке ложкой - Вивиан, тот, кто аккуратно отодвигает от себя посуду, закончив, - Сирил.
Только порадовавшись свои педагогическим успехам, Уотсон на собственном опыте убедился в святости матерей планеты.
Близнецы устроили ему настоящие испытание.
Рисовавший каракули Вивиан то и дело принимался грызть мелок. Стоило отобрать из цепких пальчиков цветной брусочек, он сразу тащил их в рот. Кальция что ли ребёнку не хватает. Потом малышу надоела занудная белая бумага, пока Уотсон отвлёкся, на обои было совершенно творческое покушение. Кстати, здесь прослеживалась определённая преемственность: Холмс тоже был горазд рисовать на стенах рожицы и расстреливать оные из пистолета. Квартирная хозяйка называла такие выходки не иначе как вандальными и требовала возмещения. По её словам, обои делались вручную в знаменитой лондонской мастерской и стоили по полторы тысячи за рулон.
Пока доктор мягко, но строго объяснял Вивиану незаконность внесения заранее не согласованных изменений в интерьер, Сирил, воспользовавшись своим шансом, утёк на кухню. Где уронил на себя табурет, пытаясь добраться до микроскопа. Уотсон подпрыгнул от грохота. Мальчик, поставивший себе пару синяков, расстроено бесслёзно всхлипывал. Внося его обратно в гостиную, Джон застал Вивиана оставляющего размашистые автографы в бумагах Шерлока.
Чуть позже Сирил, переминаясь с ноги на ногу, подёргал доктора за рукав, едва слышно сообщив, что хочет «пи-пи». Не сумевший побороть смущение Вивиан не озвучил того же желания вскоре после брата. Пока Джон купал его, тот безбожно плескался и хихикал от щекотки, извиваясь угрём.
Одним словом, когда в двери заглянул кончик чёрного зонта, Джон был практически на нуле.
Появление Холмса старшего он скорее почувствовал, чем заметил. Шерлок ошибся, Уотсон пусть и солдат, но не сумел остановить врага на подступах.
Сидя в кресле, он забавлял ребятню «Кочками». То ли он слышал где-то о такой игре, то ли видел сам на многочисленных вечеринках с друзьями и роднёй Сары: нехитрый способ, сажаешь дитя на колени и качаешь, поднимая ноги верх вниз, приговаривая « По кочкам, по кочка, по маленьким пригоркам, в ямку, бух!». На «ямке» раздвигаешь колени, придерживая малыша под мышки. Визг и восторг обеспечены.
Близнецы тоже оценили, особенно Вивиан. Сколько бы раз он не проваливался в «ямку», хотел снова и снова. Сирилу наскучило после раза тридцатого, и он снова сел ляпаться в пластилине.
- Добрый день, Джон, – приветствие Майкрофта потонуло в очередной «ямке» и задорном детском хохоте.
@темы: Шерлок/Джон, фанфик, Sherlock BBС, моё творчество
